Новак Джокович: моя цель – второй "Большой шлем"
Новак Джокович – нетипичный теннисист. Он читает серьезные книги, любит оперу и ведёт свой блог с большой долей юмора.
Корреспондент The Times встретился с Новаком накануне знаменитого Уимблдонского турнира, на котором серб является одним из главных претендентов на титул. Человек, которого называют "Джокер", был одет в белую рубашку и шорты и ждал своего тренера Марьяна Вайду, чтобы пойти потренироваться на корте. Усевшись в кресло, Джокович принялся изучать недавно вышедшую биографию Энди Маррея.
– Странно, что Энди написал книгу, он говорил мне, что не слишком любит читать.
– А вы любите читать?
– Всегда, когда в разъездах, беру с собой две или три книги.
– Назовите что-нибудь из последнего.
– Сейчас я читаю большую книгу о Николе Тесле – одном из величайших изобретателей электричества. Существует версия, что он был близок к завершению проекта одного из самых мощных видов вооружения в мире. Поэтому его и убили, а документы и наработки забрали. Сегодня они по-прежнему засекречены.
– Тесла?
– Да, Н-и-к-о-л-а Т-е-с-л-а. Наш международный аэропорт в Белграде назван в честь него. Он один из самых гениальных людей в истории.
– Это звучит увлекательно, но это не легкое чтение?
– Простите?
– Это не комикс, это серьезная книга?
– Да.
– В отличие от ваших блогов.
– Ой, вы читали мой интернет-дневник!
– Да, у вас там есть, что почитать: "Я люблю стиль и юмор в манере Бората".
– Ну да. Большинство моих поклонников молодые люди. Я не думаю, что они хотят читать что-то вроде "Сегодня я сыграл хороший матч. Удар справа не подвёл. А над бэкхэндом надо ещё поработать". Это не интересно. По настоящему людей интересует, что игроки делают в раздевалке. Они хорошие парни? Плохие парни? Что они из себя представляют вне корта? Конечно, я никогда не захожу слишком далеко в таких вещах, но всегда довожу до того, чтобы заставить читателей смеяться. Мне присылают много положительных отзывов.
– Неудивительно. Хорошая новость: если с теннисом не заладится, сделаете карьеру спортивного журналиста. Плохая новость: платят за это не так хорошо.
– Спасибо (улыбается).
– Как вы провели время после "Ролан Гаррос"?
– Сперва съездил на пару дней в Милан, где моя подруга Елена Ристич, с которой мы вместе уже три года, получила степень по экономике. Эти дни были потрясающие. Мы отдохнули с моей девушкой и друзьями и говорили обо всём, кроме тенниса. Во время Открытого чемпионата Франции я не чувствовал себя таким… свежим. Там так много играешь, так много работаешь, что потом, естественно, чувства нуждаются в отдыхе. Уже теперь я воспринимаю мир куда более позитивно. Правда, на Уимблдоне бывает трудновато играть. В прошлом году я оказался одним из сильно пострадавших – из-за дождя я за пять или шесть дней сыграл только один матч! Ждать на стадионе, пока погода наладится, очень утомительно. Лучше снимать дом в паре минут ходьбы от кортов, чтобы можно было пойти и отдохнуть.
– Зато тогда вы нашли себе другое занятие – я слышал, что вы пристрастились к гольфу?
– Так и есть. Это становится навязчивой идеей.
– А ещё вы большой поклонник оперы?
– Да, но у меня не слишком много времени, чтобы туда ходить. К тому же нужна компания – кто-то, с кем я могу поделиться этим. В прошлом году это был Витторио Селми из ATP. Во время Уимблдона я зашёл в его офис, мы сидели и слушали "Дон Жуана" на компьютере. Мне нравится классическая музыка. Она расслабляет и отправляет вас в другой мир.
– Как вам нравится Лондон?
– У Лондона особая атмосфера, богатые традиции, история. Особенно это касается моей профессии. Теннис развился по-настоящему из этой страны. Одна из вещей, которые я обожаю в английском обществе, – это сколько они заботятся о традициях, и это касается не только тенниса. Это видно даже в мелочах: такси на улицах такие же, как и десятилетия назад. Ещё в Лондоне мне нравятся некоторые парки. А вот что мне не нравится, так это погода. Когда я здесь, она всегда плохая.
– Значит, вы больше любите Париж?
– Париж, это один из моих любимых городов.
– В своём последнем дневнике с "Ролан Гаррос", вы пишете, что вам было скучно с некоторыми из старых ребят в раздевалках, и вы провели какое-то время с молодыми теннисистами. Почему?
– Я просто хотел потратить немного времени с юниорами, чтобы напомнить себе о том, как это было, когда я был на их уровне. Они смотрели с признательностью, и мне было приятно быть среди них, делиться опытом и давать советы.
– А какие отношения у вас с опытными игроками?
– Они относятся как к сопернику.
– И насколько интенсивно это соперничество? Джон Макинрой сказал в прошлом году, что одна самых любопытных ваших особенностей, в том, что вы все сильны вместе. Так и есть? Без Роджера и Рафаэля было бы хуже?
– Да я и сам так думаю, это нормально. Теннис индивидуальный вид спорта. Мы видим друг друга из недели в неделю, большую часть года. Мы уважаем друг друга, потому что мы знаем, что нам пришлось пройти, чтобы стать профессиональными игроками в теннис и забраться на вершину рейтинга. Тяжело находиться так близко друг от друга, потому что постоянно идёт напряжение, соперничество, мы чувствуем это. Но, несмотря на это, плохих мыслей или негативной энергии не возникает.
Я вырос в совсем иных условиях, по сравнению с Энди Марреем и Рафаэлем Надалем. У нас в стране было много войн, экономическая нестабильность, и много других проблем. Ночью в ходе бомбардировок НАТО я следил за реакцией моей матери. Она боялась, а я молился, чтобы с нами ничего не случилось. Это действительно было ужасное время. В течение 2-х месяцев они бомбили нас каждый день, и я помню, как перебирались с моей семьёй из одного здания в другое, только для того, чтобы найти место для укрытия.
– Когда вы начали ездить по турнирам, как люди реагировали, узнавая, откуда вы?
– Когда, будучи юниором, я начал путешествовать, у меня сложилось впечатление, что люди дистанцировались, узнавая, что я из Сербии. Они были напуганы. Они не знали, чего ожидать от нас. В мире у нашей страны была плохая репутация из-за людей, которые возглавляли её в определенные периоды. Это не моя вина. У меня не было возможности многое сделать с моей страной. Но я люблю мою страну, и я горжусь, что я серб.
– В последнее время вы критиковали ситуацию с Косово?
– Да.
– Ваш отец родился там?
– Да, мой отец, мой дядя, моя тетя, мой дед жил там в течение 30 лет, там так много наших корней. Кроме того, это центр сербской истории, колыбель сербской человечности и просто... вы просто чувствуете себя плохо, когда вы увидите, что место, где вы родились и выросли, вам больше не принадлежит. Мы не можем сделать многого. В итоге придётся просто смириться с таким положением вещей. Мне не хотелось бы слишком углубляться. Моё мнение потом могут использовать против меня.
– Разве трудно оставаться верным себе, своей подлинной личности?
– Я не пытаюсь меняться. Я хочу попробовать быть простым парнем, доброжелательным и коммуникативным, но это всё труднее. Есть места, куда я не могу пойти: пространство личной жизни становится всё меньше.
– Как насчёт тенниса? В 17 лет вы сказали, что это ваша цель – это стать номером один.
– Нет, мне было шесть. Я не хотел быть мечтателем, но я всегда считал, что смогу чего-то достичь. С каждым днём я все ближе. Даже если я и не смогу это сделать, я буду счастлив, потому что посвятил свою жизнь большому спорту. Но мне ещё рано говорить такие вещи – мне только 21 год.
– Победа в Австралии была, безусловно, первым шагом в направлении мечты?
– Да, это был большой шаг вперёд для уверенности в себе, и для моих убеждений. Перед тем, как одержать победу на Australian Open, я был просто хорошим игроком, одним из тех, кто может выиграть "Большой шлем". Но разница в том, что победителем то я не был. Это удалось исправить, это мечта для каждого профессионала.
– Теперь хотите выиграть второй?
– Вот цель. Это то, что я действительно хочу. К счастью, я могу сделать это на Уимблдоне, это один из моих самых любимых турниров. Мне нравится играть на траве, хотя, возможно, моя игра не слишком подходит для этого покрытия. В конце концов, я не спешу. Я буду идти, шаг за шагом. Я выиграл мой первый турнир "Большого шлема". Ничто не мешает мне попытаться ещё раз. Просто я хочу попытаться быть последовательным.
– Что вы скажете о прозвище "Джокер"? Оно вам нравится?
– Я не хотел бы, чтобы это понятие рассматривали вне контекста "Джокер" – теннисист. Мне нравится, когда люди принимают меня, доброжелательно комментируют мою игру, дают советы, что мне делать на корте. Это моя цель. Я хочу вести себя как большой чемпион, цельный, мудрый. Я знаю, что делать, выступаю собственным импресарио.
че его плющит?
та х.з....было написано, что типа "сел передохнуть во время трени"
